В понедельник состоялось совместное заседание Общественного совета при Минобрнауки и Совета по науке при том же министерстве. На заседании был и министр. Речь шла, естественно, о законе по поводу РАН и ее институтов. Действо длилось больше четырех часов, интересно было почти всегда. Наверно, так же интересно, как мне, было крестьянской девочке Малаше из «Войны и мира», которой Толстой доверил пронаблюдать совет в Филях по поводу оставления Москвы. Малаша не очень поняла книжные слова, но нутром схватила суть происходящего. Дедушку Кутузова полюбила, а долгополого Бенигсена нет.
Что было видно мне с моей ненаучной печки? Видно мне было следующее.Заседание проходило после недели артподготовки с разных сторон, на фоне писем протеста и демонстраций научных коллективов по поводу ликвидации науки в России. За эту неделю Дума успела закон принять в двух чтениях – и во втором чтении внести в него шесть десятков поправок. Президент страны встретился с президентом РАН и сделал его в дополнение ко всему начальником создаваемого Агентства по управлению институтами РАН. Много еще чего было, что атмосферу накалило. Я думал, министра порвут в клочья. Не порвали. И вообще со стороны Советов реакция была какая-то сдержанно-задумчивая, вялая даже. Если бы не некоторые члены Общественного совета (между которыми, чтоб они не подрались, сел я), движухи бы не получилось (некоторые члены Совета по науке по ходу заседания говорили: «Весело вы живете!», имея в виду наш Совет, общественный. А и правда, весело).
