К другим статьям
Что общего между «Чёрным квадратом» Казимира Малевича, театральной сценой и лабораторией архитектора Николая Ладовского? Почему начинающим архитекторам необходимо чаще бывать в театре? Какие взаимосвязи пролегают между архитектурой, психологией, историей, философией, техническими науками и искусством? – на эти и другие не менее интересные вопросы искали ответы гости галереи «На Шаболовке» в минувшие выходные. Доступна запись этой встречи.
Тихим субботним вечером прошла дискуссия о двух наиболее влиятельных художественных школах в области дизайна и архитектуры XX века «Баухауз VS ВХУТЕМАС». Разобраться в тонкостях темы помогали приглашённые эксперты: Юрий Волчок - искусствовед, профессор кафедры Советской и современной зарубежной архитектуры Московского Архитектурного института и Филипп Освальт - архитектор, директор Фонда «Баухауз Дессау».
Поводом для сравнения двух гигантов, на плечах которых стоит вся современная архитектура, явилось их колоссальное наследие. Многие пропедевтические дисциплины ВХУТЕМАСа и Баухауза сегодня интегрированы в учебные программы архитектурно-художественных ВУЗов.
Именно эти две школы почти одновременно стали центрами дизайн-образования. Именно они стояли у истоков промышленного проектирования и были генераторами новых идей и концепций в области стандартизированного массового дизайна. По словам Освальта, между школами существовали активные профессиональные и дружеские связи. Обмен опытом, постоянные выставки, публикации и переписка стали примером взаимопроникновения двух культур. Поэтому мы вправе считать эти школы сомасштабными друг другу и равносильными. Как и полагается у обеих школ были свои сильные и слабые стороны.
Юрий Павлович, в свою очередь, вспомнил, что при внешней схожести предлагаемых обстоятельств, советскому ВХУТЕМАСу всё же были предложены совсем иные, в историческом контексте, обстоятельства, чем германскому Баухаузу. Главное – люди, там и там были гениальные. Однако советским архитекторам, в силу тотального дефицита того же металла, пришлось решать поставленные перед ними задачи весьма изобретательскими способами. И они блестяще справились с этим. Отвечая на вопрос из зала, Юрий Павлович предложил также свой вариант принципиальных отличий между ВХУТЕМАСом и ВХУТЕИНом, главным из которых является то, что ВХУТЕМАС создал принципиально новые вещи, штучные и, главное - открыл имена равновеликие.
В ходе дискуссии становилось ясно, что Баухауз, как распространённый европейский бренд и ВХУТЕМАС, как уникальное советское явление, возникли не на пустом месте, а как следствие необходимости, продиктованной самим временем. Многообразие архитектурного наследия уже не удовлетворяло потребности социума. Смена политических режимов в ряде стран, промежуток между двумя мировыми катастрофами XX века, изменившими сознание людей, стремительный скачок в развитии науки и техники способствовали появлению дизайна, как феномена культуры XX века. Интеллектуальный подход к организации пространства и психология восприятия привели к отказу от внешних кружев фасада и всякого намеренного украшательства. Настало время архитекторов нового мышления.
Необходимо заметить, что лекции предшествовала экскурсия по выставке «Эксперимент Ладовского» с возможностью тестирования психотехнических инструментов, изобретенных гениальным архитектором, основателем уникальной образовательной системы, родоначальником школы рационализма Николаем Ладовским, после смерти которого в 1941 году многие опытные образцы были утрачены. Его архивом никто не занимался, так как советская власть считала эксперимент излишним. Но ценность выставки в том и заключается, что по сохранившимся описаниям реконструированы некоторые оптические инструменты: лиглазометр, плоглазометр, оглазометр, углазометр и простометр. Наряду с реконструкцией знаменитой «черной комнаты», на выставке представлены фотографии и макеты учебных заданий по дисциплине «Пространство», изучаемых в 1920-е годы во ВХУТЕМАСе.
Интеллектуальный вечер в галерее «На Шаболовке» прошёл в рамках проекта «Архитектура и свобода» подготовленного Гёте-Институтом в Москве, фондом Фридриха Науманна и архитектурной школой МАРШ.
