Одна из моих предыдущих статей была посвящена «не таким» школьникам – тем, что посмели идти против господствующих в обществе взглядов. И среди откликов выделялись несколько очень похожих, авторы которых сетовали на избыточную мягкость современной системы воспитания. По их мнению, нынешние подростки разбаловались, не знают реальной жизни (как и поддерживающие их учителя) и крайне нуждаются в жёстких методах воспитания.

Адепты подобной точки зрения обычно ссылаются на Макаренко как на непогрешимый идеал. Часто не особенно представляя, в чём его метод заключается, и начисто забывая про такую неотъемлемую составляющую его системы, как воспитание ответственности школьника через участие в ученическом самоуправлении (которого эти господа откровенно побаиваются). И, конечно, отказываясь признать, что ставка на трудовые коммуны, на коллектив и производительный труд в 21 веке морально устарела.

Вообще-то безусловный приоритет коллектива и пренебрежение правами и интересами личности – худшее, что есть в системе Макаренко. Этот педагог никогда не останавливался перед тем, чтобы сломать человека, дабы вылепить из него нечто устраивающее Антона Семёновича.

Лично я всегда считал систему Макаренко антигуманной и, стало быть, глубоко порочной. 

Сторонники «твёрдой руки» явно или неявно основную ставку делают на дисциплину и послушание. По их мнению, если на уроках не стоит абсолютная тишина, то педагог не справляется с делом. Диалог учителя с учениками должен строиться по типу «вопрос – ответ». Для поклонников «ежовых  рукавиц» школьники если не враги, которых надо уничтожить, то уж точно заключённые, коих следует перековать. В мечтах этих людей вооружённые системой Макаренко учителя конвоируют обучаемых на пути в славное будущее. Шаг влево, шаг вправо рассматриваются как побег.    

Только вот миллионы Молчалиных – блестящих выпускников такой школы – никакого замечательного грядущего не построят.

Как они ни старайся – всё получится концлагерь, и чем больше стараний – тем крепче стены и колючее проволока. Потому что умеренность и аккуратность полезны только младшим письмоводителям, а старшим уже какая-то инициативность требуется. Потому что даже в 19 веке Молчалины у радеющей о пользе Отечества (а не о чинах и наградах) части общества восторга не вызывали, а 21 век постоянно ставит перед социумом столь сложные проблемы, что привыкшие бояться и подчиняться сограждане вовек их не решат. 

Отдельно хотелось бы высказаться о физическом, «производительном» труде, который многие родители и радетели о патриотизме и высоконравственности считают важнейшим средством воспитания идеального строителя прекрасного прошлого. По всей стране открыты тысячи УПК и прочих мастерских, в которых «учителя ненавистного труда» (по меткому выражению Иртеньева) перемалывают в труху миллионы уроков, обучая контингент на устаревших станках тому, что им никогда более не понадобится. И вновь вынужден напомнить, что мы живём в 21 столетии, когда непосредственное производство постепенно передаётся автоматам и именно уровень и характер интеллектуального труда определяет место человека в обществе и страны в мире. И обучать надо не рейки строгать и трубочки нарезать (пытаясь сберечь на будущее какую-то часть пальцев), а осваивать компьютер, производить простейшие электротехнические работы (в первую очередь, мелкий ремонт бытовой и цифровой техники), находить информацию в Сети и т. п.

А твёрдую руку и тяжёлый физический труд оставим штангистам. И цирковым силачам.