Что происходит с классом, когда учитель — эмоционально незрелый человек

17 мая 2023 • 07:28

6343

Светлана Моторина

Фотографии: Pixabay. Иллюстрация: Юлия Замжицкая

Светлана Моторина, коуч и автор Telegram-канала «Учимся учить иначе», делится случаем из своей практики. Это история мамы третьеклассника, которая пыталась достучаться до учителя, равнодушного к психологической атмосфере в своем классе.

«Всё нормально, не переживайте»

Мой сын учится в третьем классе очень известной государственной школы. Мы перевелись сюда после первого класса из другого региона из-за ее высокой репутации. Школу мощно раскручивают как престижную, с качественными программами. Она даже внешне выглядит не так, как остальные. Я устроилась работать туда же: преподавать английский в младшем и среднем блоках.Но вскоре пожалела о своём решении: повелась на красивую обертку.

Ощущение, что что-то не так, возникло сразу. Мой сын астматик и аллергик. Он очень эмпатичный, четко считывает отношение к себе. А в октябре у него начался сильнейший дерматит. Сначала я списала это на смену климата. Но всё чаще и чаще отребенка звучали фразы, что его задирают дети, а учитель, как будто, не замечает этого. У него стали накапливаться двойки и тройки. При этом в предыдущем классе он был почти отличником.

В классе процветала травля, об этом часто говорили дети, периодически жаловались родители. В этом году ушло трое детей, двое из них в четвёртой четверти — не стали даже терпеть до конца года. При этом есть четвёрка ребят-лидеров. Учителя их выделяют, приводят в пример, ориентируются на их мнение. Эти дети могут обозвать, в том числе нецензурно, в целом общаются в стиле: «Отвали, ты чмо!» Они периодически задирают то одного, то другого, выбирая жертву. Мой сын пытался наладить контакт, предлагал поиграть, в ответ получал: «Не приставай! Чё ты лезешь?». Учитель всё видела и слышала, но делала вид, что этого в классе не происходит.

Сын всё чаще и чаще жаловался, стал много болеть. Обострилась астма. Ему становилось плохо прямо по дороге из школы. Эмоциональная атмосфера нагнеталась. Я несколько раз подходила к учительнице, говорила, что сыну тяжело, что что-то не так. Но мне отвечали: «Всё нормально, не переживайте». В итоге я перестала это проговаривать.

Эмоции копились. Внутри я была, как натянутая пружина. В таком состоянии в один день я пришла его забирать, а учительница спросила: «Ну как у вас дела?». Я внезапно для себя выпалила: «А как вы хотите? Плохо. Вы этого даже не видите!». Я не сдержалась, все эмоции, которые копились всё это время, полились. Сын к этому времени ходил уже весь в крови, несколько раз ему было настолько плохо, что я начала бояться за его жизнь.

Дальше разговор был на повышенных тонах. Прибежали учителя из других классов. Меня называли скандалисткой, кто-то говорил, что мой сын много пропускает, симулянт. Меня хватало только на то, чтобы эмоционально реагировать. Я говорила, что уже общалась с учителем, но ничего не меняется, и повторяла: «Вы думаете, он просто так не ходит в школу? Хотите посмотреть, до чего довело его психоэмоциональное состояние?».

Еще больше полезных материалов — в Телеграм-канале Педсовета. Подписывайтесь, чтобы не пропускать свежие статьи и новости.

Я закатала его рукава, но тут же получила ответ учительницы: «А почему вы думаете, что это связано с обстановкой в классе?» Я ответила, что мы уже прошли специалистов, что это их предположение. Я сказала: «Вы просто никогда не теряли детей. А я сына уже дважды чуть не потеряла, он умирал на моих руках на улице». В этом месте учителя испугались, меня отвели в класс, где я просто разрыдалась.

Помню, что завуч меня успокаивала так: «Вы поймите, у учителя нет своих детей, она не понимает». Для меня это был шок. Какое отношение имеет наличие или отсутствие детей к поддержанию благоприятной обстановки в классе. Что это за оправдание? Ты просто должен быть профессионалом, вне зависимости есть у тебя дети или нет.

Уже позже я поняла, что дело было, конечно, не в отсутствии детей. Учитель просто эмоционально закрытый человек. Она не умеет делиться эмоциями, не обладает эмоциональным интеллектом, не может его развить в детях. У неё нет эмпатии, она не может её транслировать как ценность. В классе ведь даже ни разу с первого не было никаких сплачивающих мероприятий. Первое и на сегодня последнее было в этом году, его проводила психолог по моей инициативе.

Тот мой эмоциональный всплеск закончился тем, что учитель сказала, что постарается. Видимо, повлияло то, что я добавила: «Поймите, мой ребёнок вас всегда защищает». Видимо, ей это понравилось, какое-то время она действительно старалась. Год закончился относительно спокойно. Сын стал ходить на каратэ, четвёрка продолжала его травить, но он, поверив в себя с помощью тренировок, начал давать отпор. Агрессоры его теперь сторонились. Он завёл друзей в классе.

«Ну хотите, я перед вами сама извинюсь?»

Всё резко изменилось зимой этого года. Случилось сразу две ситуации. Сначала на сына напала всё та же четвёрка с кулаками. Они травили его друга, он заступился, в ответ они на него налетели всей компанией. Учитель, как обычно, не стала ничего с этим делать. Я сама собрала эту четвёрку и сказала, что это не драка. Я вообще не против честных драк. Но тут неравенство сил. Четверо на одного. Я сказала, что если это произойдёт снова, то я буду вынуждена говорить с их родителями. Четвёрка пообещала мне, что больше этого не повториться.

Буквально через месяц случилось. Два агрессора назвали меня инстасамкой и ш… й, в ответ на оскорбления сын начал драться, одного мальчика ударил по голове. Все драки, эта в том числе, произошли на территории школы. Учитель снова не стала никак вмешиваться.

Когда я с ней разговаривала про этот конфликт, мне было сказано: «Но ваш ребёнок тоже виноват, он же дерётся». Меня пригласили в школу для разбирательств, там были оба мальчика и мой сын. Тот, кто меня обозвал, сказал мне прямо в лицо, что всё так, он меня обозвал, и не собирается извиняться. Второй извинился. В какой-то момент пришла учительница и высказала свою позицию: «Это, конечно, плохо, что дети обзывают родителей, переходят на мат. Но страшнее всего то, что ваш ребёнок представляет физическую опасность. Он же ударил в голову. Вы понимаете, что он мог убить? А я несу уголовную ответственность».

То есть юридические последствия драки она осознавала, а то, что она не должна самоустраняться от управления классом, от разрешения конфликтов, не понимала. Было ясно, что она ничего сама не станет делать, и у меня нет никаких гарантий, что сына не спровоцируют снова, я стала настаивать на приглашении родителей. Учительница долго отпиралась, ссылаясь на то, что не любит все эти разбирательства и конфликты.

Я сама списалась с родителями. Мама мальчика, который дрался, но не обзывал, сразу пришла в школу, мы с ней хорошо пообщались и обо всём договорились. В ходе разговора, кстати, выяснилось, что этому мальчику тоже несладко, на него очень давит учитель, называя постоянно лентяем, плохим. Он находит способ выразить себя в этой деструктивной компании, где его действия одобряют лидеры. Сейчас мой сын и этот мальчик нашли общий язык и сдружились.

Вторая мама, ребёнок которой обзывался, ответила мне на сообщения, мы договорились созвониться в назначенное время. Но дальше она меня сбрасывала и не отвечала. Я попросила классную вызват эту маму в школу. Прошла неделя, реакции не было. Я снова подошла к учителю, сказала, что меня никто не приглашает в школу на встречу с мамой. Учительница закатила глаза и тяжело выдохнула: «Хорошо, что вы от меня хотите?». Я сказала: «Хочу до конца разобрать ситуацию, если вы утверждаете, что сын опасен, то мне важно договориться с родителями, что не будет триггеров, что его не спровоцируют снова». Ещё через неделю я снова к ней пришла, сказала, что если она не включится, я буду решать вопрос через завуча.

Стоит еще отметить, что учительница очень часто родителям повторяла, что, если они будут ходить к завучу без неё, то она уволится. Все в итоге сидят тихо. Меня поддерживали в личке, скрытно, но никогда не открыто — боятся, что учитель уйдет. При этом ни одного заявления на увольнение ни разу не было, только шантаж.

Я пошла к завучу, сказала, что ничего не меняется, маму мальчика никто не выводит на разговор со мной. Чт есть риск очередной драки и травм, но никто не хочет ничего с этим делать. Завуч предложила подключить воспитателя продленки. Я пошла к этому педагогу. Сама по себе ситуация абсурдная: не завуч дала указание воспитателю, а мне пришлось ей рассказывать про ее решение. Даже в этом уход от нормального решения проблемы. Воспитатель, естественно, ответила: «При чём тут я?». Позже она все-таки попросила маму такого-то ребёнка мне позвонить, но ребёнок был указан совсем не тот.

В итоге она всё-таки разобралась и пообещала, что мне позвонят. Мама обзывающегося мальчика действительно звонила, но… сбрасывала после первого же гудка. Я снова обратилась к воспитателю, сказала, что я не девочка на побегушках, что мне не нужен просто звонок, попросила организовать общение с мамой в школе. На это я получила от воспитателя: «Хватит мне угрожать», с этого момента она перестала со мной в школе здороваться.

В какой-то момент классная мне сказала, снова закатывая глаза с нескрываемым желанием отвязаться: «Ну хотите, я перед вами сама извинюсь?» То есть она так и не поняла, что дело не в извинениях, а в том, что проблему надо решать, и без родителей это невозможно. Им удобно было поддержать мой имидж скандальной мамы, придумать, что я непонятно чего хочу, но не признать, что надо вместе искать решение и предотвращать трагедию.

Я снова пошла к завучу. Пришлось прибегнуть к закону, я им напомнила, что публичные оскорбления — это статья. Только после этого дело сдвинулось. Маму всё-таки привели в школу. Мы поговорили вполне адекватно. Завуч привела мои слова про возможность штрафа за оскорбления. Мама с сыном извинились, пообещали, что он больше никогда не скажет моему сыну ничего плохого.

«Ну я могу и пять поставить, мне несложно»

Через неделю в классе были итоговые контрольные за четверть. Математику сын написал на отлично, там объективно не к чему было привязаться. По русскому ему за две ошибки выставили тройку. Я пошла к учителю, она дала какие-то невнятные объяснения, предложила идти к завучу. Я поняла, что тройка выставлена намеренно, чтобы не ставить пять за четверть, если бы не эта отметка, у него была бы пять. Я решила не идти снова на рожон, сказала: «Нет, я не пойду к завучу, пусть сын лучше готовится».

В следующей четверти сын снова заболел, попал в больницу. Потерял месяц из обучения. Но мы занимались каждый день. Я каждый день просила учителя прислать задания, она присылала. Он делал все классные и домашние работы. Я всё высылала учителю. Обратной связи, правда, не поступало.

К концу четверти сын вышел в школу, и ему поставили за четверть «четыре» при том, что средняя вышла 4,6. Я задала вопрос, как такое может быть, я же работаю с учителем в одной школе, у нас не может быть разных требований к выставлению отметок. Средняя 4,6 это 5. В ответ получила: «Ну я могу и пять поставить, мне несложно».

Это была окончательная демонстрация того, что моего сына начали гнобить. Видимо, где-то внутри засела обида на то, что я заставила её поработать классным руководителем.

После каникул сын пошёл в школу в четвёртой четверти. Учитель больше со мной не здоровалась, просто отворачивалась при встречах. Снова начались занижения отметок и подставы. Например, у сына учебники в электронном виде, у него есть рекомендация не носить тяжёлый портфель. Все страницы всегда совпадали, и вот, как назло, наступил момент, когда одна страница не совпала. Сын выяснил это поздно, попросил написать в электронном дневнике, чтобы его завтра не спрашивали, что он возьмёт страницу у друзей и сдаст. Я написала.

Сообщение прочитали, но сына спросили, поставили низкую отметку. На мои вопросы мне ответили: «Он сам захотел». Я встала на защиту сына, сказала, что это не так, он не хотел, он сам попросил меня написать сообщение в электронном дневнике.

На следующем уроке учитель подняла сына при всём классе и спросила: «Дети, скажите, он же вчера сам хотел отвечать?» Дети, естественно, не помнили даже о чём речь, кто в лес, кто по дрова, кто-то сказал: «Дааа!» Учитель сказала: «Так ты врун! Враньё возвращается, имей это ввиду».

Я не выдержала, подошла к ней и сказала прямым текстом: «Вы знаете, то, что вы сделали, имеет название. Это травля со стороны учителя. Вы в курсе, что чаще всего именно те дети, которые стараются, стремятся к хорошим результатам, делают для этого всё, именно такие дети по статистике в группе риска по суициду. Вы вообще в курсе? Вы понимаете, что такими высказываниями вы натравливаете весь класс?» Меня после этого обвинили в том, что я создаю нервную атмосферу. Никто почему-то не думал о том, что учитель своим бездействием, а теперь и действием создавала нервную обстановку сыну.

Всё это было пару недель назад. Дальше сына отсадили одного. Каждый день теперь в дневнике замечания о том, что он вертится, крутится, разговаривает. На мои сообщения больше не отвечают. Меня просто игнорируют. Я была у завуча, она сказала: «Я в курсе, моя рекомендация уходить в другой класс, здесь сыну жить не дадут». По сути, завуч просто расписалась в управленческом попустительстве. Ещё она сказала: «Понимаете, ваш учитель эмоционально безликий, я не смогу до неё достучаться. Так мы вообще потеряем учителя».

На сегодняшний день я посадила сына на больничный, так как ему прописан эмоциональный покой. Учиться осталось полтора месяца, у сына в классе есть друзья, его уже не задирает четвёрка, у него прекрасный учитель родного языка, английского. Со сменой класса это всё надо менять.

Комментарий Светланы Моториной

О ситуации

Сейчас мама собирает консультации специалистов, в том числе, психологов и юристов. Ко мне она тоже обратилась за советом. Она хочет добиться от школы того, чтобы учитель обеспечила нейтральное отношение к сыну до конца этого года, то есть половину апреля и май. Чтобы педагог его просто не гнобила и не занижала отметки. Сын хочет доучиться в своём классе, он не хочет расставаться с друзьями и боится бросить товарища, которого без него травят. В четвёртом классе мама планирует перевести его к другому учителю в той же школе. В пятом, возможно, они уйдут в другую школу.

Что я посоветовала: держать в фокусе внимания ребёнка и его благополучие. Я бы не стала оставаться в классе даже на полтора месяца, хотя ещё пять лет назад, когда моего сына травили, я тоже жила в иллюзиях, что учителя можно убедить выполнять свои обязанности по управлению классом. На самом деле можно. Но для этого у администрации школы эмоциональная атмосфера в классе должна стать приоритетом. В текущей ситуации этого нет. Я вижу управленческую некомпетентность и отсутствие смыслов, видения, умения управлять педагогическим коллективом. И не понимаю, зачем оставаться у такого учителя.

Более того, на мой взгляд, такой учитель представляет угрозу ребёнку-астматику. По словам мамы, в «началке» этой школы есть хорошие учителя. Они могли бы своей моделью поведения, хорошим детским коллективом показать совсем другой пример мальчику, пример того, как бывает по-другому.

Если же маме критично доучиться месяц, я, конечно, посоветовала идти на встречу по достижению договоренностей с юристом, настоять, чтобы на встрече были учитель и завуч. Убрать эмоции. Говорить только языком фактов обо всех нарушениях. Целью этого диалога ставить именно эмоциональное спокойствие мальчика.

Об учителе

По моим наблюдениям, есть два типа учителей, которые допускают травлю.

Первый — когда преподаватель откровенно, явно организует травлю ребёнка. Это бывает редко и обычно всеми оценивается как нечто недопустимое. Чаще всего это учителя в острой фазе выгорания.

Второй — когда учитель ничего явно против детей не делает, никак открыто не поддерживает травлю, не настраивает детей друг против друга, а просто не развивает эмоциональный интеллект класса. У учителя второго типа родители и даже администрация порой не видят никаких нарушений профессионализма.

Учителя второго типа — это те самые эмоционально безликие люди, как сформулировала завуч из истории. В психологии это называется термином «эмоциональная незрелость». Не умеют распознать собственные эмоции, чувства, желания, и уж тем более, эмоции, чувства и желания других. Не обладают эмпатией. Не имеют развитого эмоционального интеллекта и не умеют его развивать у детского коллектива. Избегают открытых разговоров и разборов сложных ситуаций, предпочитают игнорировать проблемы, которые касаются отношений.

Такими эмоционально безликими могут быть люди любых профессий, однако моё глубокое убеждение состоит в том, что учителю таким быть нельзя. Эмоциональная незрелость очень мешает в воспитании детей, даже если вы не педагог, у вас, возможно, есть дети, супруги. Если вы эмоционально незрелы, с вами тяжело. Начните читать об этом, узнайте о себе больше, меняйтесь. Всё возможно в любом возрасте. Помните — мозг пластичен.

Материалы по теме: