«Агрессивные дети, безразличные учителя и администрация — это ядовитая атмосфера»: история о том, почему мама перевела сына на дистант

В любой школе дети могут поступать плохо, но хорошие школы отличаются тем, как реагируют взрослые. Об этом в истории, которой поделилась автор telegram-канала «Учимся учить иначе», просветитель и публицист Светлана Моторина. 

Моему сыну 13. Он ходил в обычную школу, по прописке. В классе он ничем не выделялся: его могли обозвать, толкнуть, подшутить над ним — как и над остальными. Его никогда не травили, хотя о травле других детей он рассказывал. Я советовала ему: «Не высовывайся, а то самому достанется, а если что, дай сдачу». 

Незадолго до случившегося я говорила сыну, что не надо молчать, когда кому-то достается, что молчанием мы оправдываем насилие. Но поздно — культура в классе прогнила. Я понимала, что надо уходить, потому подруги, дети которых учились в других классах, замечали то же самое. Каждый раз, когда сын рассказывал про очередной эпизод, пробегала мысль: «Надо искать хорошую школу, не хочу, чтобы он в такой обстановке познавал жизнь». 

Это случилось на перемене. В классе шайка самых активных сыпала ксенофобские шутки. Сын отреагировал: «А что не так-то с евреями? Что они вам сделали?» Они ему: «А ты, может, жид? А давайте проверим! Снимайте с него штаны». Человек пять повалили его на парту. Остальные молча смотрели. В самый разгар издевательства зашла учительница. Сказала: «Что вы тут устроили? Совсем мозгов нет! Отойдите от него». И как ни в чем не бывало начала урок. 

Сын ушел с урока, дома сказал, что больше в школу не пойдет. Я позвонила классной — она лишь пообещала поговорить с главным зачинщиком. Этого явно не хватало: кроме него были другие агрессоры, а еще пассивные наблюдатели. Она ответила, что хулиганов не исправить, а кто умный, тот сам все понимает. 

Я еще несколько раз звонила и уточняла, состоялась ли беседа. Я настаивала на том, что, пока не проработают проблему, сын не вернется. Но классной все время было некогда. 

Я очень хотела бы, чтобы в тот момент учитель пожертвовал уроком. И не только из-за сына. Страдали агрессоры и свидетели, потому что получили посыл: так можно, насилие и ксенофобия — норма. 

Через неделю классная сообщила, что поговорила с зачинщиком и он все понял. Сын вернулся в школу, но как только зашел в класс, тут же посыпалось: «Обрезанный, жид». 

Я поняла, что надо действовать дальше, и в тот же день пошла к директору. Там я услышала: «И что вы хотите? Чтобы я за учителя эту работу провела? Она не будет этим заниматься. Чтобы уволила? А где я другого возьму? И вообще, глупости все это. Возраст такой — им всем сейчас интересно, что там в штанах. Пройдет. Не надо на этом заострять внимание, чтобы не стало хуже».

Дальше была развилка: или бороться с системой, а это время, ресурсы и нервы, или уходить. Я понимала, что борьба нужна, но на это у меня не было ресурса. Я забрала сына, и год он доучивался дома. Пока что он в онлайн-школе. 

Хотя я не стала ждать, а сразу забрала сына из токсичной атмосферы, я обвиняю себя и жалею, что не разглядела происходящее раньше. Он столько лет варился в этом, ему не прилетало, но это не значит, что не вредило. 

Я ходила на встречи с директорами других школ нашего района. Задавала им вопросы: 

• Каков алгоритм действий в случае травли?
• Есть ли у учителей алгоритм действий в случае конфликта в классе?
• Как решались ситуации травли?

Пока слышу невразумительные ответы: 

• «Ну, знаете, дети ведь часто преувеличивают».
• «Конкретно алгоритма нет, но все учителя хорошие».
• «Да не было у нас ситуаций, нечего рассказать. Были жалобы родителей, но при проверке выяснилось, что дети все выдумали».

Не хочу отдавать сына в такую школу, а частную не потяну. Он продолжает учиться онлайн. Мы составили образовательную стратегию, увидели, что провисает, что надо добрать курсами, а что могу дать я. Сын не лишен общения со сверстниками: он ходит в школу олимпийского резерва и играет в го.

Говорят, школа нужна ради социума. Но агрессивные дети, безразличные учителя и администрация — это ядовитая атмосфера.

Материалы по теме:

• «Мама, я порезала себе руку»: история о том, к чему приводит поощрение травли в школе

• Что происходит с классом, когда учитель — эмоционально незрелый человек