Фото depositphotos
Когда ученик начинает утверждать, что ему не нужен такой-то учебный предмет, то в нём говорит не только недовольство своими результатами, не только раздражение от надоевших методов обучения, не только негативный настрой к учителю. В нём говорит присущая именно человеку потребность в осознании смысла — то есть значимости ожидаемого или навязываемого результата деятельности. Воображаемый результат соотносится с потребностями и ценностными ориентациями конкретного человека. Если ученики задаются вопросами смысла учения и образования вообще, то нам, как говорят, сам бог велел.
Смыслов образования может быть много и не обязательно высоких. Для ученика, к примеру, смысл может быть лишь в том, чтобы просто не выпасть из социальной жизни, встречаться и общаться со сверстниками, а на образовательные результаты он плевать хотел. Для некоего родителя значимость школьного образования заключается лишь в том, чтобы ребёнок не путался под ногами и не мешал личной жизни. Для учителя смысл вполне может заключаться в формальной отработке учебного времени ради зарплаты. Для министра значимым результатом образования может быть «получение квалифицированного потребителя»...
Так начинается история про Лебедя, Рака и Щуку. Должен быть какой-то связующий смысл (значимость), иначе рассчитывать на приемлемые результаты не приходится.
В древнейшие времена появление специальной практики обучения молодого поколения было связано с крайней необходимостью выращивания таких членов племени, которые были бы способны обеспечить выживание конкретного сообщества. Коронавирусная пандемия, грядущие экономические, экологические и прочие катаклизмы показывают нам, что мы не можем игнорировать этот витальный смысл. Образование (как общественная практика) должно обеспечить в каждом поколении появление как можно большего числа членов общества со следующими качествами:
2. Ценящих своё сообщество, стремящихся честно работать на него.
3. Способных распознавать не умозрительные, а реальные проблемы и решать их.
4. Способных кооперироваться с разными людьми ради сохранения сообщества и решения его проблем, проявлять солидарность, несмотря на разность социального положения и взглядов.
А сейчас оно обеспечивает по всем пунктам? Можем ли мы говорить об эффективности этой сферы деятельности, если большинство ответов — отрицательные?
Наше образование слишком идеологизированно. А что такое идеологии? Это неизбежные и постоянные рысканья, шараханья в общественной жизни. Образование должно идти по некому срединному, экзистенциальному пути.
Наверное, если пропадает с голоду. Тогда он может пренебречь опасностью падения и смерти, даже не задумываться о соотношении затраченной на подъём энергии и той, которую он получит от поедания ореха. Наверное, какой-нибудь безумец полезет ради испытания нового вкуса...
Но, если тут внизу есть разные фрукты, нет проблем с пищей, то разумный человек сразу откажется от такой авантюры.
К чему это я? А к тому, что перецеливать, заноситься ввысь с предполагаемым результатом — опасно. Если сверху задаётся недостижимый идеал, то у осознающих это исполнителей опускаются руки, и каждый начинает подыскивать свой собственный смысл деятельности. Не так ли произошло и с советским образованием? Поставленный идеал — производить гармонично развитую личность с коммунистическим мировоззрением вошёл в противоречие с реальностью. А откуда бы вдруг взялись в лихие 90-е безжалостные бандиты, хамовитые «новые русские», «граждане», готовые предать Родину за три (даже не за тридцать) серебряника?
Не то ли мы видим и сейчас? Неолиберальный идеал: индивидуальность, абсолютно свободная, творческая, спонтанная, независимая... И тут возникают вопросы. А есть ли технологии воспитания всех этих замечательных качеств, не поощряя при этом эгоцентризм конкретного человека? И будет ли устойчивым общество сплошь состоящее из пусть даже талантливых эгоцентриков?
Другой вопрос: а кто-нибудь считал, сколько реально может стоить система образования, нацеленная на такой результат? Или может «оптимизация», сливающая отдельные образовательные учреждения в громадные комплексы, увеличивающая число учащихся в классах, помещающая совершенно больных детей в массовую школу, направлена на это?
Все эти идеи воспитания индивидуальности возникли в западных университетах, с которыми мы и близко не можем сравниться по материальной и кадровой обеспеченности. Ну, и, если вспомнить идеи российской философии и психологии о том, что личность, в общем-то, в основном «выделывается» сама, то во многих красивых бихевиористских теориях (нажми кнопку — получишь результат) можно и посомневаться...
«Истинный показатель цивилизации — не уровень богатства и образования, не величина городов, не обилие урожая, а облик человека, воспитываемого страной», — очень верные слова американского поэта Эмерсона.
