Как остановить «бегство» психологов из школы

Фотографии: Depositphotos / Иллюстрация: Юлия Замжицкая

22 ноября в России неформально отмечается день психолога. Во время пандемии интерес к этой специальности и потребность в ней значительно возросли, а эксперты уже отнесли психологическую помощь к числу профессий будущего.

За последние годы стала очевидна востребованность психологических служб и в школе. После массовых сокращений специалистов в 2014–2015 гг. участились случаи скулшутинга, буллинга, насилия: некому нивелировать конфликты между детьми, учителями и родителями. Однако условия работы — нагрузка, завышенные требования — отпугивают молодых специалистов. О том, что сделать, чтобы работа психолога была по-настоящему эффективной, и как остановить «бегство» специалистов из учебных заведений, рассказывают педагоги-психологи Лариса Хамзина и Лариса Роменская.

Убрать лишнюю нагрузку

Если психолог не ведет уроки, то получается, что он вроде как ничем не занят. И тогда администрация нагружает «свободную» штатную единицу всевозможными поручениями. Психолог оказывается на подхвате. Молодые специалисты сначала с удовольствием выручают руководство, а потом оказывается, что на выполнение своих непосредственных обязанностей времени не остается.

Многие психологи приходят в профессию с выраженной помогающей позицией. На первых порах они готовы усыновлять, удочерять, жить в школе круглыми сутками. Это называется «дикая психотерапия». Вот она-то и провоцирует эксплуатацию. Система чувствует, какого психолога можно использовать хоть где: если нет границ и ему сложно говорить «нет». 

«В первое время, конечно, и со мной такие попытки были: мол, учителя все заняты, а детей нужно сопроводить на олимпиаду. Мы договорились: у нас есть библиотекарь, социальный педагог, организатор — делим эту нагрузку между собой. Важно обосновать свои решения, договориться и обуздать своего «помогатора», — говорит Лариса Хамзина.

Психолог советует коллегам обговаривать с администрацией нагрузку и оплату в самом начале учебного года и грамотно выстраивать личные и профессиональные границы. Это поможет избежать сверхбыстрого выгорания. Ведь 36 часов, которые психолог обязан присутствовать в школе, — это время активного взаимодействия, когда кабинет просто не закрывается. 

«Мы с таким режимом уже к середине дня слабо вменяемы. Коллеги иногда прячутся: чтобы хоть как-то сохраниться на работе, вешают табличку „Неприемный день“. Даже за выходные сложно восстановиться», — делится Лариса Хамзина.

Кроме того, для эффективной работы в школьном коллективе штат психологов необходимо расширять. По мнению Ларисы, в условиях, когда на одного специалиста приходится 750—1000 школьников, оказать реальную помощь сложно. Все силы уходят на «трудных» детей, в то время как у прилежных учеников проблем не меньше: возрастные кризисы, конфликты, семейные трудности. Психолог считает, что в начальной и в старшей школе должны работать разные психологи — тогда каждый ученик будет под присмотром.

Проводить разъяснительную работу

Часто родители и педколлектив не понимают, чем занимается психолог в школе, а дети относятся к нему настороженно.

«Есть распространенное заблуждение, что школьный психолог только и делает, что проводит бесконечные тестирования. Но это не так. Мы не проводим тесты ради тестов: мы должны понимать, для чего тестируем и что потом будем делать с результатами. Например, поступил запрос от администрации школы: выявить типы мышления учащихся, потому что это поможет при формировании профильных классов. Если ребенок еще не определился или у него конфликт интересов с родителями — результаты помогут принять решение, тем более что они носят рекомендательный характер», — рассказывает Лариса Роменская.

«Ставить диагнозы» по результатам тестирований и собеседований школьный психолог тоже не может — это компетенция не психолога, а психотерапевта или психиатра. Вот что говорит Лариса Хамзина:

«Должность педагога-психолога не подразумевает психотерапию. У нас профилактика: провести мероприятия, выявить причину, поработать с учителями и родителями, дать рекомендацию. Если ко мне приводят ребенка и он нуждается в системной работе, я рекомендую коллег, которые будут это делать». 

Кстати, результаты тестирований и диагностик школьный психолог не разглашает даже по требованию администрации: это противоречит профессиональной этике. 

Включить психологов в школьную систему

По мнению Ларисы Хамзиной, пока функционал педагогов-психологов не будет четко определен, у коллег не будет защиты: директора вольны придумывать обязанности, исходя из своих представлений.

Часто психологам приходится сталкиваться с завышенными ожиданиями администрации. По словам Ларисы, руководство школы ждет чуда: вот сейчас придет психолог и расскажет, как надо делать.

«Но у психолога нет сертификата на волшебство. В любой сложной ситуации нужно работать командой, потому что даже самый распрекрасный специалист не изменит ситуацию в одиночку. Например, если в начале учебного года уже стоит вопрос профессионального выгорания учителей, то решение должно быть комплексным: администрация — педагоги — школьный психолог».

Помимо того, что руководство школ не всегда оказывает психологам, особенно молодым, комплексную поддержку, у них часто нет и методического сопровождения — приходится вариться в своем соку. Выход из ситуации — преемственность и наставничество. Лариса уверена, что опытным специалистам есть что передать начинающим психологам.

Труд психолога — это работа на перспективу, отложенный результат. К сожалению, многие устают бороться с системой и уходят. Сегодня школьные психологи вынуждены превращаться в учителей-предметников, классных руководителей, для того чтобы получить выслугу (она не положена педагогу-психологу) и увеличить зарплату. Поэтому неудивительно, что эти специалисты в школе не задерживаются.