Реально ли школе угнаться за рынком труда?

Фотографии: Depositphotos / Иллюстрации: Юлия Замжицкая

Абсолютное большинство российских работодателей жалуются на недостаток практических навыков у выпускников вузов, а студенты считают обучение оторванным от реальности. Более того, свыше 40 процентов россиян вообще оценивают состояние российской системы образования как посредственное. О том, почему складывается такая ситуация и как ее менять на уровне школы, размышляет профессор Александр Могилев, директор воронежской монтессори-школы «Алиса». 

Почему система образования не успевает за рынком 

Национальная система образования должна готовить учеников к профессиям будущего — в первую очередь, это задача школы и вуза. Однако это у них не получается — либо не могут, либо не хотят. Тому есть несколько причин, которые схожи для обоих уровней образований.

Консерватизм

В вузах очень медленно, десятилетиями обновляются списки профессий и специальностей. В школах — практически неизменным остается содержание школьных предметов и методы обучения, которые ориентируются на запоминание и воспроизведение абстрактной учебной информации. 

«Недообразование»

С переходом на систему бакалавриата и магистратуры в вузах разрушили систему, хорошо подстроенную под профильные предприятия, и получили «недообразование». Теоретическую часть оставили, а практику и стажировки сократили. В результате вузы теперь дают почти полностью сухую, книжную подготовку, связи с предприятиями остались в прошлом.

Школьные предметы тоже остаются теоретическими, очень далекими от практики. Детей приучают усваивать «хорошо пережеванный», препарированный контент и решать специально и четко сформулированные задачи. Применить свои знания в жизни наши школьники не могут — что и отражают крайне низкие результаты в международных исследованиях качества обучения PISA. 

Возрастной педагогический состав

В вузах преподаватели десятилетиями ведут одни и те же курсы и крайне нехотя осваивают новые дисциплины и направления. 

Большинство школьных учителей — на грани пенсионного возраста. Они сопротивляются всяким изменениям как в содержании и методах обучения, так и в современных технологиях. 

Финансы

В высшем образовании очень сложно создавать материальную базу для обучения новым профессиям — дорого и долго строить новые учебные корпуса, оснащать их учебным оборудованием. 

Школа хоть и стала получать технику, но это больше похоже на централизованное отмывание средств. Например, по программе «Точка роста» для химических классов поставляют… компьютеры, проектор и программы, с помощью которых можно демонстрировать эксперименты. То же самое уже было с учебным видео в 1970–1980-е годы. Скорее всего, закончится это точно так же, как и тогда — ничем. Нельзя изучать химию на экране. А оснащать школы натурным экспериментальным оборудованием и материалами никто не собирается. 

Ответственность за ситуацию наверху взвалили на профильные учреждения: разные «Сириусы», «Кванториумы», а также детские клубы и кружки попроще. Но эти формы дополнительного образования охватывают незначительное число детей, и главное, не решают проблемы гигантской и неэффективной растраты нескольких лет детской жизни в общеобразовательной школе. 

Что делать школьному образованию

В общем образовании вместо изменений методов и содержания обучения все сводится к манипуляциями учебным планом, добавлению и убавлению часов и разговорам о цифровизации, которой в массовой школе просто некому заниматься. 

Выход — менять методы обучения, сам характер взаимодействия школьника, родителя и учителя. Учитель уже не должен «давать» знания ученику и требовать их воспроизведения. Ребенок должен «приобретать» знания из учебных пособий и книг, из наблюдений и экспериментов, создавая своими руками образцы и прототипы. Задача педагога — лишь помогать ему в этом, поддерживать. 

Задача родителей — тоже стать полноценными участниками образовательного процесса. Они образуют сообщество зрителей, болельщиков, участников авторитетных жюри, перед которым школа отчитывается за творческую деятельность своих учеников.

И главное — давать больше практики, без которой фундаментальные знания обесцениваются. В современную эпоху важны уже не так называемые «жесткие навыки» — конкретные знания, которые всегда можно подсмотреть в интернете или книгах. Гораздо больше ценятся «soft skills», которые обеспечивают результативность и успешность человека в целом. 

Из списка 10 гибких навыков, который был провозглашен на Всемирном экономическом форуме в Давосе в 2016 году, российские специалисты для школы отобрали четыре важнейших. Это так называемые 4 «К»: критическое мышление, креативность, коммуникация, кооперация. 

• Критическое мышление помогает оценивать информацию, видеть причинно-следственные связи, отсеивать лишнее от важного. 
• Креативность позволяет принимать нестандартные решения и чувствовать себя уверенно в меняющихся и неопределенных обстоятельствах. 
• При помощи коммуникации ученик учится налаживать контакты и договариваться, гасить и разрешать конфликты, слушать собеседника и доносить свою точку зрения. 
• Кооперация позволяет ставить цели вместе с другими людьми, распределять роли и ответственность, подводить итоги и оценивать результаты.

В некоторых успешных школах модель уже реально работает. Например, в Летово, Лицее при НИУ ВШЭ, Фоксфорде и еще ряде других. За переход на обучение по 4К ратуют Греф и даже Мишустин. В духе такого понимания реформ школы был написан ФГОС третьего поколения. Однако высоту 4К российской школе не удалось взять кавалерийской атакой — слишком много оказалось консервативных и откровенно пассивных субъектов. 

Какие есть перспективы

В целом наша российская школа не готова к радикальным изменениям по требованию современной экономики. Неудивительно, что она стала неинтересной многим учащимся и появляется все больше приверженцев семейного обучения. Но на дому отсутствует поддержка коммуникации и кооперации, недостаточно коллективности для развития критического мышления и креативности. Ведь и то, и другое сопровождается обменом мнениями, дискуссией, попросту сравнением своих действий и результатов с действиями одноклассников.

Перспективно движение к многообразию, новым типам школ, которые бы были «заточены» на противоречивые требования рынка и систему 4К.

Конечно, должны быть школы классические, построенные по консервативной модели. Но нельзя чинить препятствия другим моделям и подходам. Если привычные школы будут привлекательны для детей и их родителей — они проголосуют ногами, придя учиться. Собственно, именно эта идея закладывалась при переходе на подушевое финансирование. Но потом оказалось, что в условиях очень узкого списка типов школ и консервативного набора образовательных технологий, качество дает только удержание сильного педагогического коллектива и подобранный контингент учеников.

Стоит обратить внимание, изучать и применять опыт альтернативного образования, которое у нас не жалуют. Например, школа Щетинина была востребована и давала хорошие результаты. Но под формальным предлогом неправильного оформления земельного участка ее закрыли и уничтожили. Экспериментальная площадка, созданная под эгидой Российской академии образования, не вписывалась в чьи-то чиновничьи представлении о школьной организации. Вот ее и «отформатировали». 

К сожалению, последние вести тоже не внушают оптимизма. Основатель знаменитой Ломоносовской школы Марат Зиганов отстранен от руководства своим детищем и умер от инсульта. А школу фактически украли люди, имеющие весьма отдаленное отношение к образованию.