Читая дискуссии в учительских группах в социальных сетях, нередко можно увидеть жалобы педагогов на то, как воспринимают их профессию близкие: родственники, друзья. А как воспринимают? Мы собрали мнения членов семей учителей о педагогической профессии и о том, как работа учителем сказывается на личной, семейной жизни.
Уроки кончаются, а рабочий день нет
Игорь, 45 лет: «Моя жена Таня – учитель начальной школы. Вот как закончила институт, с тех пор и работает, а поженились мы с ней еще до этого. Делая ей предложение, я знал, на что шел: моя мама всю жизнь проработала в школе. Вернее, мне казалось, что я знал. Потому что выяснилась большая разница между тем, как работала моя мама, и как работает сейчас жена. Я помню из детства, что после обеда всегда мама была дома. Да, она проверяла дома тетради, читала какие-то методички, готовила конспекты, но свободного времени у нее все равно было много. Она и нами с сестрой занималась, и домом, и за бабушкой ухаживала. Сейчас у учителя совсем другая жизнь: уроки кончаются, а рабочий день нет. То какие-то репетиции, то проекты, то подготовка к конкурсу, то заполнение множества журналов, то постоянные какие-то курсы… Каждый вечер звонят родители. Тане тяжело, я это вижу. Я стараюсь ее поддерживать, дома на себя много чего взял, сына по утрам на тренировки вожу. Но, если она когда-то решит уйти из школы, наверное, это будет самый счастливый день в жизни нашей семьи».
Горжусь своей женой
Владислав, 31 год: «Я женат на педагоге. Не на женщине, а именно на педагоге. Потому что призвание моей жены – в первую очередь, учить детей, а потом уже – быть женой, матерью, подругой, хозяйкой и что там еще. Первые годы нашей жизни были тяжелыми. Мы сорились часто, я не мог смириться с тем, что школа для Милы важнее нашего дома, а ее ученики – важнее меня. А потом я понял, что она – вот так устроена. И как-то успокоился. Мне кажется, если у моей жены отобрать ее профессию, она умрет. А иногда мне кажется, что я тоже работаю в школе, хотя бываю там очень редко. Потому что все разговоры дома только о школе, о других учителях, о детях. И то ли я привык, то ли это и вправду интересно, но я даже жду, когда мы вечером сядем ужинать, и Мила начнет рассказывать свои очередные школьные истории. А вообще я ей горжусь. Горжусь тем, что вовремя поняла, для чего рождена, тем, что она так преданна своей работе, тем, что у нее горят глаза, когда она утром собирается на работу. Ей можно позавидовать: не всем удается найти свое место в этом мире».
Мне ее очень жалко
Ирина, 26 лет: «Моя мама – учительница истории. Я не пошла по ее пути, я стала экономистом, работаю в коммерческом банке. Когда я на работе рассказываю что-то о маминой работе, вообще о школьной жизни, мне не всегда верят. Потому что для людей, которые далеки от сегодняшней школы, многое кажется совершенно диким. Например, постоянные переработки, которые не оплачиваются. Или что директор может кричать на учителей, даже, если они его старше. Или обилие жалоб неадекватных родителей. Иногда бывают такие жалобы, над которыми можно только смеяться, а в школе обязаны проверить и, на всякий случай, наказать того, на кого пожаловались. Еще не верят в то, что учителя за свои деньги покупают себе для работы бумагу и картридж для принтера. Я после обсуждения на работе прихожу домой и говорю: «Мам, ну зачем тебе это? Ты понимаешь, что для других людей твоя работа выглядит дико? Работа – это способ заработать деньги, а не способ тратить их и зарабатывать болезни». Мама молчит и улыбается. Я ее не понимаю. Мне ее очень жалко, я не хочу, чтобы она всю жизнь проработала только в школе и не узнала, что можно работать иначе – без нервотрепки, без работы на износ, без криков начальства. Но что я могу сделать?»
Женщине семья нужна
Евгений, 48 лет: «Две дочери – и обе учительницы. И это просто катастрофа. Сначала, когда они обе учились в институте, мы с женой загадывали: только бы замуж не повыскакивали, только бы доучились. Они доучились. И что? Одной 27 лет, другой – 25. Подруги многие уже замужем, детей родили, а наши ни в какую! Да и откуда женихам-то взяться? Они обе живут по принципу: дом – школа – дом. Нигде не бывают. Никого не видят. А когда мы с женой пытаемся их учить уму-разуму – они только отмахиваются. Все их разговоры дома только про школу. Мы так радовались, когда они решили обе учителями стать. Все-таки без работы никогда не останутся. А теперь думаем, что работа-то у них будет, а семья? Женщине семья нужна, дети, а работа – это второстепенное».
Мужчин-учителей в школах ценят
Наталья, 38 лет: «Мой муж – учитель информатики в школе. И я этому рада. Зарплата неплохая, выплачивают вовремя, отпуск – 2 месяца, больничные листы оплачивают. И можно быть уверенным, что школа не обанкротится, не пойдут сокращения, то есть безработицы можно не бояться. У нас дети, поэтому очень важно, чтобы добытчик добывал. Да, работает много. Он еще за электронный журнал отвечает, поэтому после уроков часто сидит, им занимается. Еще к экзаменам детей готовит. Ну и ученики у него есть, как у репетитора. Устает, конечно. Но для мужчины нормально – много работать и уставать. У нас сын растет, я бы хотела, чтобы он поступал в педагогический. Хоть и говорят, что это женская профессия, но мужчин-учителей в школах ценят».
Как в армии
Сергей, 41 год: «Мы с будущей тогда женой познакомились на журфаке. Оба закончили и поженились. Пошли работать. А пять лет назад она уволилась из агентства и захотела пойти в школу. Я ее отговаривал, но она сделала так, как хотела. Вот пять лет работает. За это время получила второе высшее, теперь она – учитель биологии. У меня волосы на голове от ужаса шевелятся, когда она рассказывает про работу. То какой-то ребенок ее матом послал, то всех принудительно на субботник под дождь выгоняют и нельзя отказаться, то проверка какая-то в школе и они все до 3 ночи сидят, какие-то документы переписывают, то в субботу, в законный выходной, надо детей на какую-то олимпиаду везти. Как в армии! Приказы не обсуждаются, а выполняются. Она в студенческие годы такой живой была, на любую несправедливость коршуном кидалась, а сейчас безропотно выполняет любые, даже самые идиотские, распоряжения. А когда я с ней говорю, она всегда отвечает: «Ты не понимаешь! Все эти минусы не перевешивают плюс работы с детьми. Я от них подзаряжаюсь. А это все ерунда, можно и потерпеть». А я вижу, что она меняется и не к лучшему. А еще у нее появилось вот это учительское: «Таааак!» Меня передергивает каждый раз. Но я не теряю надежды на то, что она наиграется в школу и уволится. Я не хочу, чтобы она превратилась в классическую училку, помешанную на дисциплине и всегда знающую, как надо».
А дети – это контингент
Анастасия, 29 лет: «Мы живем с родителями мужа, а его мама – учитель математики, была директором школы, потом там что-то объединили и ее заменили другим директором. Мы живем в одной квартире шесть лет, и все эти годы я слышу разговоры о школе, о том, что и как там происходит. И в итоге мы с мужем решили, что наши дети, когда подрастут, в школу не пойдут. Пусть это будет семейное обучение или какая-то другая форма, только не в школе! У нас сложилось впечатление, что современная школа стоит на лицемерии, обмане, страхе. Все делается для рейтинга, для отчета, для галочки. Рейтинг – мерило всего и цель всего. А дети? А дети – это контингент, в них живых людей не видят. Нет, конечно, есть хорошие учителя, которые искренне любят детей и стараются для них. Но сама система школьного образования враждебна по отношению к детям. Честь и хвала тем учителям, которые смогли сохранить в себе что-то живое и настоящее в этой системе, но она способна сломать и подмять под себя всех. Своими детьми мы рисковать не хотим».
За последние две недели мы переговорили с десятками людей, близкие которых работают в школе. И только пятеро наших собеседников сказали, что полностью одобряют и поддерживают выбранный путь своих близких-педагогов. Почему так мало? Потому ли, что людям, далеким от школы, трудно понять специфику школьной жизни? Или потому, что педагогическая профессия одного члена семьи непременно создает проблемы остальным домочадцам? А может быть потому, что все минусы профессии (низкий престиж, большая нагрузка, невысокая зарплата, профессиональные заболевания и т.д.) видны всем, в вот осознать и почувствовать плюсы могут только сами педагоги?
Светлана Лаврентьева
